По произведению 'Знак беды' на тему 'Своё и чужое'

Чувствуя нарастающий страх и тревогу, Ферапонт и его жена Мария наблюдали, как над хутором поднимается черный дым — уже четвертый дом вспыхивает в огне. Вокруг гремели выстрелы и слышались крики, которые разрушали привычный уклад их жизни.

Мария, дрожащими руками прижимая к груди крестик, взглянула на мужа. "Нельзя больше ждать, Ферапонт. Они придут и за нами", — голос ее был тих и проникновенен. Она толком и не знала, кто "они", но чувствовала их присутствие, как ощущение холодного ветра в жаркий день.

Ферапонт тяжело вздохнул, кивая. Он знал, что Мария права. На земле, где они когда-то чувствовали себя в безопасности, теперь правили чужаки. И их дом, их сердечный очаг, на этой земле был теперь лишь слабым напоминанием о прошлом.

Взяв старый охотничий ружьё с непокорным видом, Ферапонт начал собирать все необходимые вещи: несколько консервационных банок, укромно спрятанные в подполе, теплую одежду и запасной бинт. Молодому поколению, их сыну и дочери, предстояло пройти через этот мороз войной и отчаянием.

"Мы не уйдем без борьбы," — решил Ферапонт, замышляя упрямо поднять оружие против врага. В тяжелом молчании переносил он на себе большую тяжесть ответственности за безопасность своей семьи. В его сердце горел неукротимый огонек надежды, что чужое не должно вытеснить своё.

Этот странный мир, сохранивший лишь осколки прошлого спокойствия, напоминал о том, как близко чужое подошло к их порогу. Они были вынуждены защищаться, не просто жить, но отстаивая своё, каждую частицу своей земли, каждый пядь родного дома. В этом преломлялись силы их убеждений и устоев, которые они должны были сохранить, несмотря ни на что.

На протяжении дней и ночей противостояния Ферапонт осознавал, как легко ложатся на душу тени разлуки с миром привычным и спокойным. Чужое врывалось грубой силой и ломало уклад жизни, обесценивая каждодневные маленькие радости. Но в каждом мгновении борьбы таилось понимание ценности своего — того, что соединяло их с этим миром, давало смысл жить, бороться и надеяться.

Они знали, что их любимая земля, несмотря на холод войны, останется своим, если они смогут сохранить в себе эту веру. Ибо нет чужого зла, которое одержит верх, покуда их сердца горят, покуда их руки трудятся ради своих родных, ради этого хуторка, который они назвали домом.

Тени смешивались с рассветом, и в каждом новом дне была скрыта искра надежды. "Своё не сдается," — тихо напомнила Мария, и Ферапонт снова кивнул, поднимаясь на борьбу.